Изнасилование.

Изнасилование.

Изнасилование, согласно юридическому определению, — половое сношение с применением насилия. Насилие может иметь форму как реального физического воздействия, так и угрозы (смерти или физического ущерба), перед лицом которой жертва вынуждена подчиниться. Формы изнасилования варьируют от внезапного нападения с угрозами убить или ранить до настойчивых домогательств; при этом для противоположной стороны подобные предложения либо неожиданны, либо неприемлемы. Если жертва и насильник ранее общались, то это еще не исключает принуждения. Изнасилование — крайняя форма насилия над личностью, вторжение в святая святых внутреннего мира женщины. Оно почти всегда сопровождается чувством унижения, оскорбленного достоинства, потери независимости (Нейдельсон и др., 1998).

Изнасилование — это сильнейшее психотравмирующее событие, нарушающее баланс между внутренними адаптационными механизмами и внешним миром. Оно обладает всеми чертами стресса — имеется экстремальное, угрожающее внешнее воздействие и реакция на него адаптационных механизмов. Стрессовые ситуации, приводящие к особым психологическим последствиям — кризисным реакциям, обычно непредсказуемы ни по времени (значит, к ним нельзя подготовиться), ни по содержанию (поэтому они воспринимаются как несправедливость, удар судьбы). Этим такие ситуации отличаются от ожидаемых жизненных трудностей (cм. главу 1 настоящего справочника). Характер кризисных реакций зависит от адаптационных возможностей человека, от образа его реагирования на жизненные обстоятельства, от внешней поддержки. Однако кризисные реакции имеют и общие, предсказуемые черты:

1. нарушение нормального образа жизни (расстройства сна и аппетита, ошибки в стандартных ситуациях, неспособность к сосредоточению);

2. регрессия — психологическая зависимость от окружающих, поиски поддержки, психологическая незащищенность.

По внешнему проявлению эти реакции зависят от индивидуального способа реагирования на жизненные трудности и протекают сходно с реакциями на другие стрессы. Выделяют два типа кризисных реакций:

- интрузивный (навязчивый), когда мысли и ощущения, связанные с психической травмой (изнасилованием), вытесняют из сознания все остальное,

- репрессивный (молчаливый), когда преобладают избегание, стремление забыть случившееся.

Стадии реакции на изнасилование.

Реакция на изнасилование протекает обычно в четыре стадии, которые различаются по продолжительности и интенсивности психических процессов.

1. Стадия предчувствия, или угрозы, когда человек ощущает опасность ситуации. Обычно включаются механизмы психологической защиты (см. гл. 1), создающие иллюзию неуязвимости, но все же остается ясное понимание ситуации, необходимое для фактической защиты. Такие защитные механизмы срабатывают, например, перед плановой операцией, и благодаря им уменьшается чувство беспомощности.

2. Стадия столкновения, когда происходит дезадаптация, степень которой зависит от интенсивности травмы и от адаптационных возможностей. В этой стадии возникают вазомоторные и эмоциональные нарушения. У жертв пожара или наводнения реакции варьируют от «холодной собранности» до смятения, истерических рыданий и парализующей тревоги, когда человек не способен даже выбраться из постели. У жертв изнасилования реакции тоже разнообразны, но менее интенсивны — это ошеломление, замешательство, сужение сознания, автоматизированные стереотипные действия и другие проявления испуга.

3. Стадия отдачи, во время которой постепенно восстанавливаются нормальные эмоции, понимание себя и своего места в мире, память и самоконтроль. Будущее остается неясным, может возрастать чувство подчиненности. Женщина начинает понимать свои адаптивные и дезадаптивные реакции, задумываться о них. От того, чувствует ли себя женщина в силах самостоятельно справиться со стрессом, зависит исход не только данной кризисной ситуации, но и реакция на стрессы в будущем, а это прямо влияет на самооценку.

Если есть психологическая поддержка, то женщина не чувствует себя полностью покинутой и беспомощной. К сожалению, близкие нередко пытаются сделать вид, что ничего не произошло, советуют забыть о случившемся (это один из способов поведения в стрессовой ситуации).

Характерная особенность психологического состояния после изнасилования — отсутствие открыто выражаемого гнева. Возможно, что это связано с общепринятыми нормами — считается, что женщина не должна быть агрессивной.

Джанис (Janis, 1958) в своем исследовании послеоперационных больных предполагает, что любую угрозу, которую человек своими действиями предотвратить не может, он подсознательно воспринимает так же, как угрозу наказания за плохое поведение в детстве. Возможно, это подсознательное чувство заставляет сдерживать гнев и агрессию, чтобы избежать наказания. В таком случае изнасилованные реагируют не гневом, а страхом, тревогой, виной и стыдом потому, что чувствуют себя либо наказанными, либо виновными в случившемся. Гнев подавляется и приобретает форму вины и стыда, несмотря на то что эти чувства лишь усиливают беспомощность и ранимость. Агрессивность возникает большей частью позднее, в стадии разрешения кризиса, и может проявляться ночными кошмарами, вспышками гнева, объектом которых становятся окружающие.

4. Стадия восстановления, когда меняются и взгляды на будущее. Защитные механизмы, обеспечивавшие чувство неуязвимости, утрачены, и по мере повторных переживаний случившегося может снижаться самооценка. Тогда женщина начинает обвинять себя в том, что не смогла предчувствовать опасность, не обратила на нее внимание. Кардинер и Шпигель в своем исследовании военного стресса (Kardiner, Spiegel, 1941) замечают, что страх — это сомнение одиночки в том, что он может справиться с внешней опасностью, сомнение коллектива в том, что он способен защитить каждого из своих членов; и как только возникает страх — опасность действительно резко возрастает. Это чувство преувеличенной опасности требует максимального напряжения всех сил и способностей человека.

В ряде работ описана последовательность реакции на изнасилование. Первая стадия характеризуется признаками психологического срыва (шок, недоверие, смятение, аномальное поведение). Потерпевшая не может говорить о случившемся, не решается сообщить об этом близким, врачам, полиции. На первом плане — чувство вины; женщине кажется, что все произошло по ее собственной глупости. Перед ней встает множество вопросов: как рассказать обо всем семье, мужу (любовнику), друзьям, детям; как отреагируют на огласку друзья и соседи; не забеременела ли она, не заразилась ли венерическим заболеванием; надо ли сообщать об изнасиловании правоохранительным органам и если да, то будет ли расследование. Пострадавшая сомневается, сможет ли она опознать насильника, боится нового изнасилования.

Вторая стадия — внешнего приспособления — начинается через несколько дней и заканчивается через несколько недель после изнасилования. Первая волна тревоги проходит. В попытках преодолеть тревогу и восстановить внутреннее равновесие женщина может вернуться к прежнему образу жизни и вести себя так, как будто кризис уже разрешен, — придавая этим уверенность и себе, и окружающим. Сазерленд и Шерл (Sutherland, Scherl, 1970) замечают, что этот период псевдоадаптации — не разрешение психической травмы и связанных с ней переживаний. Здесь велика доля отрицания, вытеснения случившегося. Факт психической травмы отрицается в интересах защиты себя и окружающих.

Третья стадия — признания и разрешения — может остаться неосознанной как для потерпевшей, так и для окружающих. Преобладают депрессия и потребность говорить о случившемся. Потерпевшая чувствует, что надо свыкнуться с происшедшим и разрешить противоречивые чувства по отношению к насильнику. Терпимость женщины к насильнику (и даже стремление его понять) может превратиться в гнев, внутренний протест против циничного использования ее тела. Пострадавшая может быть недовольна собой, считая, что сама до некоторой степени позволила случиться изнасилованию. Во всех исследованиях изнасилования описано, что за псевдоадаптацией следует новый период внутреннего беспокойства.

Реактивный (травматический) синдром изнасилованных (ТСИ) описан Берджессом и Холмстремом (Burgess, Holmstrom, 1979, 1976, 1974, 1974a). Это — последствие сильнейшего стресса, проявляющееся длительным тревожным расстройством (типа посттравматического стрессового расстройства). Авторы выделили две стадии синдрома: острую стадию дезорганизации с психологическими, поведенческими, соматическими расстройствами и более длительную стадию реорганизации. Последняя (как и при других стрессах) протекает по-разному, в зависимости от внутренних сил, социальной поддержки, конкретных переживаний пострадавшей. Авторы подчеркивают, что сущность изнасилования прежде всего в насилии над личностью, в угрозе для жизни, а не в его половом характере. Кроме того, авторы выделяют два типа реакций на изнасилование: «экспрессивный», когда пострадавшая внутренне и внешне выведена из равновесия, и «репрессивный», когда преобладает отрицание и внутреннее противодействие. Они тоже отмечают, что на первой стадии женщины испытывают прежде всего чувства вины и недовольства собой.

Ellis (1983) предполагает, что в реакции на изнасилование здесь можно выявить 3 фазы: краткосрочную, промежуточную и долговременную. Краткосрочная реакция характеризуется набором травматических симптомов, таких как соматические жалобы, расстройство сна, ночные кошмары, страх, подозрительность, тревожность, общая депрессия и социальная дезадаптация. Rosenhan и Seligman (1989) утверждают, что на кризис, следующий за изнасилованием, воздействует стиль эмоционального реагирования женщины. Некоторые женщины выражают свои чувства, проявляют страх, тревожность; они часто плачут и находятся в состоянии напряжения. Другие стараются управлять своим поведением, маскируют свои чувства и пытаются выглядеть спокойными.

Симптоматика остается относительно устойчивой в течение 2–3 месяцев. В промежуточной фазе, от 3 месяцев до 1 года после нападения, диффузная тревожность обычно становится специфической, связанной с изнасилованием. Затем женщины испытывают состояние депрессии, социальной и сексуальной дисфункции. В период продолжительной реакции, более 1 года после нападения, к текущему состоянию добавляются гнев, гиперактивность относительно опасности и снижение способности наслаждаться жизнью (Ellis, 1983). Согласно исследованиям, проведенным Renner et al. (1988), всего лишь 10 % жертв насилия не проявляют никаких нарушений поведения после нападения. Поведение 55 % жертв умеренно изменено, а жизнь 35 % жертв сопровождается серь езной дезадаптацией. Спустя несколько месяцев после нападения, 45 % женщин каким-то образом способны адаптироваться к жизни; 55 % жертв испытывают длительные последствия травмы.

Из всего вышесказанного можно вывести, что более половины жертв изнасилования проявляют некоторый уровень ТСИ после изнасилования. Выход из депрессии и социальная корректировка обычно занимают несколько месяцев после травмы. С другой стороны, страх, тревожность, переживание травмы, расстройства сна, ночные кошмары, избегание стимулов, напоминающих о нападении, — это симптомы, которые часто остаются у жертвы изнасилования на многие годы, если не навсегда. Жертвы нападения также испытывают трудности в межличностных отношениях со значимыми фигурами и органами власти; их удовлетворенность работой ниже, чем у большинства, у них также меньше надежд на будущее. Кроме того, их самооценка (самоуважение) ниже, чем у других женщин даже по прошествии 2 лет после ситуации нападения (Murphy et al ., 1988).

ТСИ не обязательно развивается сразу же после нападения. Если жертва обращается за профессиональной помощью немедленно после изнасилования, то вероятность того, что она будет испытывать симптоматику ПТСР, — меньше (Rosenhan et al., 1989).

На вероятность развития ТСИ и степени его серьезности влияют личностные характеристики жертвы. Очевидно, что женщины с большим набором механизмов совладания и с высокой эмоциональной и психологической стабильностью реже страдают от симптомов ПТСР, чем женщины, у которых данные характеристики отсутствуют.

Несмотря на то что ситуация, в которой произошло изнасилование, степень насилия, неожиданности и унижения различаются, чувства вины и стыда присутствуют практически всегда. Обвинение изнасилованной, перекладывание ответственности на нее усиливает чувство вины, препятствует выходу из кризиса. Изнасилованные часто думают, что им следовало активнее обороняться (или, напротив, быть незаметнее), и тогда ничего бы не случилось. Близкие ни в коем случае не должны соглашаться с тем, что можно и должно было достойнее противостоять нападению, так как поведение в критической ситуации предсказать невозможно.

Еще больше усиливают чувство вины пострадавшей те из окружающих, кто видит прежде всего половую сторону изнасилования. Хотя для жертвы изнасилование — это прежде всего агрессия, многие считают изнасилование сексуальным опытом.

Постоянно возникает вопрос о бессознательных влечениях женщины, якобы приводящих к провоцирующему поведению. Женщины действительно часто фантазируют об изнасиловании, но это не значит, будто каждая женщина мечтает быть изнасилованной, а каждый мужчина — потенциальный насильник. Эти фантазии не отражают реальную ситуацию изнасилования и никак не связаны с ней. В реальной ситуации женщина вынуждена подчиниться, так как перед угрозой смерти или избиения ей ничего иного не остается. Жертве изнасилования можно даже помочь словами, что подчинение, возможно, спасло ей жизнь.

Изнасилование имеет социальный характер. Жертва сталкивается не только с изнасилованием и воздействием на нее, но также и с реакцией окружающих. Renner (1988) предлагает рассматривать ситуацию женщины, подвергшейся изнасилованию, как безвыходную ситуацию. Если женщина решает сопротивляться в момент нападения, то более вероятно, что она получит социальную поддержку от своей семьи и друзей; также более вероятно, что органы правопорядка и медицинский персонал поверят ей. С другой стороны, она вынуждена оплатить стоимость этой поддержки. Во-первых, в результате нападения при сопротивлении повышается вероятность повреждений. Таким образом, ей потребуется медицинская помощь, будут привлечены правоохранительные органы и она будет вынуждена давать показания, объясняя многим людям произошедшее, то есть переживая заново ситуацию травмы. Это может привести к усилению ее критического состояния.

Однако если жертва не желает рисковать и получить дополнительный ущерб, то помощь от различных организаций и понимание ее ситуации окружающими становятся менее вероятными. Она будет обвинять себя за неоказание сопротивления, почувствует такое же обвинение окружающих и в результате будет испытывать намного большее вины и трудностей, мешающих разрешению проблемы (Renner et al ., 1988).

Все сказанное является лишь частью социальных проблем, связанных с сексуальным нападением. Стереотипы относительно изнасилования являются довольно-таки распространенными в обществе и еще сильны среди чиновников правоохранительных органов и судов. Это объясняет некорректное «лечение», которое жертвы получают от представителей этих учреждений. Жертвам часто задают вопросы относительно их собственного поведения, стиля одежды, сексуальной жизни и умственного здоровья — вопросы, которые предполагают виновность жертвы. Фактически, имеется огромное количество случаев изнасилования, которые не доходят до судебной практики из-за некоторых особенностей жертвы. К примеру, это такие особенности как: употребление жертвой алкоголя, неуправляемое поведение, ситуация разведенной женщины, отдельно живущей или одинокой матери, безработица или жизнь на содержании. Также если жертва знала насильника (что бывает приблизительно в 70 % случаев), приняла приглашение поехать в его машине или добровольно пошла к нему домой, правоохранительные органы, вероятно, отклонят ее заявление как необоснованное (Clark, Lewis, 1977).

Как выяснилось в ряде исследований, основы виктимологической ситуации закладываются в процессе формирования личности женщины. Жертвами они становятся не случайно, это подготовлено уже сформированными личностными особенностями, условиями воспитания, дефектами детско-родительских отношений, опытом прожитой жизни. В основе виктимности всегда лежит страх, делающий жертву неспособной оказать сопротивление насильнику. Виктимность личности усиливается незащищенностью ее со стороны государства и общества. Причины многих изнасилований кроются в родительских «сценариях» жизни, когда на глазах детей совершались половые акты, проявлялись грубость и цинизм по отношению к женщине, существовала безнадзорность детей в период их полового созревания (Кочкаева, 2001).

Например, обычное кокетство девушки, не имеющей сексуального опыта, но желающей нравиться мужчинам, может быть спонтанной провокацией. Когда насильник подсознательно готов к насилию, его сознание активно ищет «ключ» к такому акту. Поэтому даже испуг только что кокетничавшей девушки или ее сопротивление могут им восприниматься как притворство и продолжающееся кокетство.

Жертвы сексуального насилия можно разделить на три группы.

1. Те, кто ведет себя легкомысленно, неосознанно провоцируя сексуальное поведение преступника (девушка любит случайные знакомства, демонстрирует при общении придуманную ею сексуальную опытность).

2. Девушки, которые сознательно провоцируют сексуальную агрессию преступника, считая, что в последний момент смогут легко выйти из сложившейся ситуации.

3. Случайные жертвы.

Своеобразную предрасположенность женщины быть жертвой сексуального насилия, на наш взгляд, можно объяснить несколькими причинами.

1. Женщина является объектом сексуальной агрессии именно потому, что родилась женщиной, — так часто общество трактует женскую сексуальность и роль женщины в общественной иерархии.

2. Женщина находится в определенных отношениях с мужчиной, т. е., с точки зрения общества и религии, она является собственностью и зависит от своего покровителя-мужчины (отца, мужа, сына), что является сильным аргументом, оправдывающим насилие над женщинами.

Каждая женщина принадлежит к определенной социальной группе: во времена войн, беспорядков, классовых волнений — ее могут изнасиловать или обойтись с ней жестоко, пытаясь таким образом унизить социальную группу, к которой она принадлежит. В основе такой практики — мужское восприятие женской сексуальности и женщин как собственности мужчин.

Доминирующая власть мужчины прочно связана с контекстом культурных, социально-экономических и политических отношений, где женщина практически всегда ставилась в ситуацию экономической и эмоциональной зависимости, являлась собственностью своего покровителя-мужчины.

Женщины — жертвы сексуального насилия не верят, что у них есть право на защиту. В большинстве случаев при попытках осуществить свое право на защиту им приходится испытывать тяжелое состояние, связанное с чувствами страха, стыда, вины, злости на себя, незащищенности. Более того, при обращении в милицию женщины встречаются с давлением следователя, который в унизительной форме дает понять, что она «виновата сама»; некоторые следователи предлагают решить отношения с насильниками «полюбовно», чем усугубляют болезненное состояние женщины, обостряют чувства страха, стыда, вины (Балуева, 2001).

Часто женщине приходится сталкиваться и с другой травмирующей реальностью: мужчина, переживающий позор жены или любимой девушки, дочери, усиливает ее психологическую травму. Реальность такова: либо мужчина поддерживает женщину, чем дает ей опору и смысл бороться за право на защиту, либо обвиняет ее, не понимая смысла трагедии и того, что происходит в душе его подруги, и тем самым усугубляет разрушительный процесс в душе женщины, пережившей насилие. Своим молчанием, нежеланием говорить о ситуации он ставит ее в двойственное положение. Отвергая эмоционально, муж (отец, любимый) заставляет женщину стать рабой и просить у него прощения неизвестно за что, быть постоянно в позиции униженной, виноватой. Это дает ему повод выплеснуть на бедную женщину свое недовольство, агрессию и другие отрицательные эмоции, накопленные на работе, в транспорте.

Поддержка, которую жертва получает от своих родителей, мужа или партнера, от друзей, играет очень важную роль в успешном преодолении травматической ситуации (Renner, 1988).

Травма, полученная в результате сексуального насилия, особенно в раннем возрасте, проникает очень глубоко, затрагивает и нарушает одну из базовых составляющих Я-образа. В этом случае возможны настолько тяжелые последствия, что возникает реальная опасность психического заболевания. Разрушение в результате насилия целостности своего «Я» приводит к нарушению целостности личности, резкому изменению общего миропонимания, изменению мотивационной сферы, что в тяжелых случаях может вызвать раздвоение личности.

Некоторые люди после получения подобной травмы прорабатывают свое травматическое переживание, принимают его, при этом делая его частью своей биографии. Такой путь болезнен, но дает очень хороший результат, человек старается вынести из этого печального опыта личностное знание.

Однако наибольшая часть людей идет по другому, вроде и более легкому, пути. Эта категория людей старается как можно быстрее забыть все, что хоть как-то связано с полученной психической травмой. Человек говорит себе: «Я стараюсь забыть то, что со мной произошло, мне надо взять себя в руки, отвлечься, тогда само собой все забудется». Он делает все, чтобы травма перестала причинять душевную боль, хочет избавиться от переживаний, при этом ничего не меняя в себе. По сути дела человек как бы отделяет от себя свои болезненные переживания. Такой процесс иногда называют «складывание в контейнер» (Черепанова).

Травмированный человек, который пережил сильные отрицательные эмоции, меньше всего хочет их повторения, боится этого. Личность, имеющая такой «контейнер», большую часть времени кажется себе и другим здоровой и благополучной, полученная душевная рана вроде бы зажила и не напоминает о себе. Однако любой стимул, ассоциирующийся с травматической ситуацией (звук, цвет, запах, зрительный образ и т. п.), мгновенно оживляет все нежелательные и глубоко «замороженные» переживания. В таком состоянии человека захлестывают чувства, в такие моменты он может совершать поступки, о которых будет сожалеть впоследствии.

Поэтому человек вынужден защищать себя от всего того, что могло бы напомнить ему о трагических мгновениях его жизни. Для этого необходимо постоянное внимание, что очень утомительно, не дает расслабиться и требует больших затрат энергии. Человек становится «сверхбдительным». Эта «сверхбдительность» приводит к рассеянности, ухудшению памяти, проблемам на работе, дома и т. п. Короче говоря, человек истощается в борьбе с самим собой.

Если у человека достаточно сил для поддержания «сверхбдительности», то эмоциональное напряжение как бы уходит внутрь, негативно влияя на физическое здоровье. В этом случае проявляются психосоматические расстройства, то, что часто называют «болезнь от нервов». Поэтому люди, перенесшие психологическую травму, часто имеют слабое здоровье.

По данным психологических исследований, даже спустя годы жертвы изнасилования жаловались на бессонницу, головные боли, депрессию. У большинства возникли сексуальные проблемы, основная часть пострадавших старались под различными причинами реже выходить из дому, свели к минимуму общение с друзьями и знакомыми.

Таким образом, психологическая травма от сексуального насилия остается на очень продолжительное время, а очень часто на всю жизнь.

Дж. Хиндман описала восемь факторов психической травмы, связанных с сексуальным насилием (Ениколопов, 1995).

1. Сексуальная реакция жертвы (т. е. получение в том числе и удовольствия). Это становится ужасным источником самообвинения, чувства вины, осуждения, отвержения обществом.

2. Ужас. Любые пережитые формы активности, которые вызывали ужас, не забываются, они возвращаются и могут внезапно всплыть через много лет.

3. Искаженная идентификация преступника. Восприятие идентичности преступника искажено, жертва не может воспринимать его как преступника, если невиновный в насилии значимый человек или общество рассматривают насильника в позитивном свете.

4. Искаженная идентификация жертвы. Она не может воспринимать себя невинной, у таких людей часто низкая самооценка, они одиноки, замкнуты.

5. Фобии или когнитивные нарушения и отсутствие навыков совладающего поведения. Начинают действовать такие механизмы психологической защиты, как вытеснение, отрицание; часто возникает диссоциация и амнезия; появляется саморазрушительное поведение, потребность в наказании, использование алкоголя и наркотиков.

6. Катастрофа раскрытия. Ситуация раскрытия ставит под сомнение прежние представления о себе, подкрепляет чувство стыда. Возникает страх, что сексуальное злоупотребление, если оно станет явным, может получить продолжение.

7. Травматическая связь. Необратимая, глубокая потребность жертвы вступить в связь с насильником с целью получения любви, внимания, уважения. Жертва неспособна отстаивать свои собственные нужды. Насильник должен быть удален от жертвы (если это родственник).

Cohen и Roth (1987) обнаружили, что индивидуальные различия в тяжести симптоматики связаны с возрастом жертвы, социоэкономическим статусом и качеством жизни до сексуального нападения (в детстве или во взрослом возрасте). Реакция зависит и от того, сообщила ли жертва о насилии в правоохранительные органы или рассказала кому-либо об этом сразу после нападения. Еще одним фактором, определяющим тяжесть симптоматики, является использование насильником силы, устных и физических угроз, или оружия.

Примерно треть изнасилованных моложе 16 лет. Реакции у них такие же, как у взрослых, но имеются дополнительные симптомы: ночное недержание мочи, ужасы, кошмары, у подростков преобладает смущение, многие озабочены реакцией сверстников. Характерен для такой группы страх одиночества, а также панические реакции при виде насильника или места изнасилования.

Вторая ситуация — молодая, незамужняя женщина. В силу своего одиночества и неопытности незамужняя женщина от 17 до 25 лет наиболее часто подвергается изнасилованию. Многие потерпевшие из этой возрастной группы ранее знали насильника: это может быть ухаживающий молодой человек, старый знакомый, даже бывший муж. Чувство вины, стыда могут наложить отпечаток на все дальнейшие отношения с мужчинами. Особенно это характерно для молодых девушек, у которых первый сексуальный опыт оказывается связан именно с насилием и унижением. У таких женщин может развиться страх остаться одной или, наоборот, потерять независимость.

Третья ситуация — разведенная одинокая взрослая женщина. Она находится в особенно сложном положении: она может подозревать, что именно ее окружающие обвинят в случившемся, поставят под вопрос ее личные качества, порядочность и образ жизни.

Изнасилование подрывает веру в независимое существование женщины. Пострадавшие часто чувствуют себя не в силах самостоятельно справиться со стрессом, в связи с чем психологические трудности могут быть у них особенно велики.

Следующая категория — женщины-матери. Женщины, имеющие детей, после изнасилования часто испытывают своеобразный комплекс: женщина боится, что если она не смогла защитить саму себя, то не сможет позаботиться о детях, ее волнует то, как дети теперь будут относиться к ней. Замужняя женщина боится, что ее бросит муж. Если изнасилование получает широкую огласку, то последствия этого для матери и детей устранить бывает очень сложно.

Женщины среднего и пожилого возраста. Для женщин средних и старших лет вопросы-независимости и морали особенно ценны и важны. Они особенно остро переживают чувства никчемности, стыда, падения в собственных глазах, особенно те, кто озабочен своей привлекательностью. Примерно 2 % изнасилованных старше 60 лет. Пожилые женщины особенно тяжело переносят угрозу самостоятельности, самоуважению и испытывают страх, что изнасилование может закончиться смертельным исходом.

Гомосексуальное изнасилование встречается в закрытых мужских коллективах (тюрьмы, закрытые школы, армия). Точные данные об этом виде изнасилования отсутствуют, так как большинство таких случаев не предается огласке. Поэтому мы решили не касаться этого вопроса.

Малкина-Пых И.